Тогда Павел, простерши руку, стал го­ворить в защищение своё: «Царь Агриппа! Я почитаю себя счастливым, что пред тобою сегодня могу защищаться во всём том, в чём обвиняют меня иудеи; тем более, что ты зна­ешь все обычаи и спорные мнения Иудейские. И потому прошу тебя выслушать меня велико­душно. Жизнь мою от юности моей, которую сначала проводил я среди народа моего в Иеру­салиме, знают все Иудеи; знают также обо мне издавна (ежели захотят свидетельствовать), что я жил по учению Фарисейскому, стро­жайшему в нашем вероисповедании. И ныне я стою пред судом за надежду на общение, дан­ное от Бога отцам нашим, которого событие увидеть надеются все наши двенадцать колен, непрестанно служа Богу день и ночь. Сию-то надежду, Царь Агриппа, ставят мне в вину Иудеи. Что? Ужели невероятным почитаете вы, что Бог воскрешает мертвых? Правда, я и сам думал, что мне должно сильно действовать противу Имени Иисуса Назорея; и я делал это в Иерусалиме. Получив от первосвященников власть, я многих святых заключал в темницы, и когда убивали их, я подавал на то голос. И по всем синагогам многократно мучил их и при­нуждал хулить Иисуса, и, в чрезвычайной ярости на них, преследовал их дажал в чужих городах». Затем Св. Павел рассказывает Царю историю своего обращения и продолжает:

«Посему я не воспротивился небесному явле­нию; но сперва жителям Дамаска и Иерусалима, потом по всей земле иудейской и у язычников проповедовал, чтобы покаялись и обратились к Богу, и делали дела, достойные покаяния. За сие схватили меня Иудеи в храме и покуша­лись убить. Получив же от Бога помощь, до сего дня я жив, и свидетельствую малому и большо­му, не говоря ничего более, как то, о чём Про­роки и Моисей говорили, что это будет; то есть, что Христос должен был пострадать и, восстав первый из мертвых, возвестить свет сему на­роду Иудейскому и язычникам». При сих сло­вах Фест назвал Павла сумасшедшим, но Павел с твёрдостью отвечал ему, что он не сошёл с ума, но, что, напротив, говорил слова истины, что события, о которых он повествовал, не тайно где-нибудь произошли, но что об них знает сам Царь, который так же верует Пророкам.

Агриппа сказал Павлу: ты немного не убедил меня сделаться Христианином. А Павел сказал: молил бы я Бога, чтобы мало ли, много ли, не только ты, но и все, слушающие меня сегодня, сделались такими как я, кроме сих уз. Когда он сказал сие; то царь, правитель, Вереника и си­девшие с ними встали, и, отойдя в сторону, го­ворили между собою: этот человек не сделал ни­чего достойного смерти или уз. И сказал Агрип­па Фесту: можно было бы освободить сего чело­века, если бы он не потребовал суда у Кесаря».

НАЗИДАТЕЛЬНЫЕ РАЗМЫШЛЕНИЯ

Верный служитель слова Божия, как чело­век мудрый, быв вынужден защищать свою не­винность, говорить пред великими мира без унижения и без гордости; в устах его лесть не ослабляет истин, которые он должен возвестить; но в тоже время, благоразумие и уважение к сану на столько смягчают его слова, на сколь­ко позволяет это истина, и требует любовь к ближним. Он не боится людей образованных и добросовестных ещё менее, ибо если часто не­вежество препятствует оказывать справедли­вость, то страсти сердечные ещё чаще отклоня­ют от того, чтобы даже и хотеть этого.

Когда Св. Павел в узах говорит своим суди­ям: я преследовал религию, за которую теперь ношу сии узы; я вынужден был признать её ис­тинность, я не престану проповедовать её, хотя бы это стоило мне жизни, - когда Апостол го­ворит так, то можно ли думать, что он не убеж­дён в религии, им проповедуемой, или что он увлечён легкомыслием, сумасбродством или слабостью характера?